Давайте для начала познакомимся. Меня зовут Аня Гриценко, мне 30 лет, я феминистка интерсекционального направления из города Киев, Украина. Мне редко предлагают писать колонки про феминизм, поэтому зарабатываю я в основном другими видами прекарного гуманитарного труда.
С ноября 2013 года по февраль 2014 года я ходила на Майдан реализовывать свою политическую позицию. Означенная позиция отчасти заключалась в том, что тогдашняя наша власть развела консервативное болото, и мы хотим новую, более дружественную к женщинам в том числе. О том, как мы тут протестовали, я написала серию колонок, на всякий случай замечу, что на безгонорарной основе.
Я постоянно держала в уме мысль, что кто же будет писать колонки, если меня убьют, поэтому я осталась целой и невредимой, впрочем, я списываю это на везение, конечно. Волонтерке-медсестре Олесе повезло несколько меньше, она выжила после ранения в шею. А вот пенсионерке Антонине не повезло совсем, она погибла.
Выгнать консервативное болото из Киева и центральной власти у нас коллективными усилиями все же получилось, но оно окопалось на территориях, называемых зоной АТО. Теперь так называемые "ополченцы", поддерживаемые российской властью, российскими деньгами и российскими регулярными войсками, бомбят города в зоне АТО, занимаются вымогательством, практикуют убийства и изнасилования. Множество людей, в том числе женщины и девочки, были вынуждены бежать. Специалисты в теме миграции говорят, что по уровню гуманитарной катастрофы Украина уже обошла Югославию.
Есть еще такая украинская женщина Надежда Савченко, она и вовсе голодает в российском СИЗО.
Те женщины Украины, что остались в тылу, помогают переселен_кам материально и вещами, вывозят переселен_ок из зоны АТО в тыл, собирают на фронт мужчин, а порой и сами идут воевать. Плетут маскировочные сетки, изучают карты бомбоубежищ, возят передачки в военные госпитали. У нас здесь вообще все очень просто в последний год: если тебе морально тяжело, берешь в зубы полтинник денег и шуруешь с ним в военный госпиталь.
В Одессе, где живет моя сестра, регулярно звучат взрывы. В Харькове, где живет моя близкая подруга, они тоже звучат, хотя и несколько реже. В Донецкой и Луганской областях у меня знакомых уже, кажется, не осталось, выехали все, и хорошо, что сумели выехать.
Совсем рядом с недорогим кафе, в которое я на первом курсе ходила обедать, а позже пить пиво и играть в AD&D, открылся крупный центр помощи переселенцам. Он называется так же, как и кафе, по названию улицы, "Фроловская".
На улицах Киева все чаще можно встретить мужчин в камуфляже. В крупных супермаркетах собирают пожертвования на АТО. Кусок улицы Небесной сотни, бывшей Институтской, постоянно засыпан цветами, хоть с момента расстрела там протестующих прошло больше года.
Открываешь френдленту - а в ней разрушения и гробы, раненые и переселенцы, там нужны вещи, сям нужны деньги, и везде нужны волонтеры. А из российского сегмента еще что-то долетает про то, какие мы здесь все тупые и злокозненные майдауны.
Кроме "майдаунов", из российской части ленты на сей неделе до меня донеслась информация о том, что в Дагестане до сих пор практикуют женское обрезание. Я за дагестанских женщин, впрочем, не очень переживаю, ведь они теперь могут прочесть колонку об обидности слова "телочка" для женщин из метрополии и о связи его с насилием над женщинами из метрополии же.
Я, собственно, не то чтобы предлагаю российским феминисткам валить режим РФ, который вдобавок ко всем другим своим недостаткам еще и наглухо консервативный, просто беда в том, что в связи с началом войны он немножко начал доставлять неудобства и украинским женщинам тоже, ну предыдущий текст в основном об этом, ага. Было бы очень хорошо, думаю я вслух, если бы вы уж поднажали там как-нибудь, а то мы тут немножко сами не справляемся.
Где-то на этом месте мне говорят "ну так а что мы, мы заняты выживанием" (а мы развлечениями, думаю я, но допустим) и предлагают посочувствовать Белле Рапопорт.
Мне очень сложно сочувствовать Просвирнину от феминизма ("опять ноет [x]", а также толку и последовательности примерно столько же, уж молчим про апломб), но все же порекомендую ей в сложных ситуациях пользоваться кнопкой бана. Я вот пользуюсь, поэтому никакая травля меня в фейсбуке невозможна в принципе.
С интерсекционалистским приветом, Аня, Киев.
Немає коментарів:
Дописати коментар