Сегодня Украина чтит День Памяти Голодомора. Это происходит каждую четвертую субботу ноября. Украинцы вспоминают одно из самых страшнейших преступлений в истории человечества — когда целую нацию намеренно пытались заморить голодом, в результате чего погибли миллионы людей. В Киеве, в самом центре находится музей, посвященный данной трагедии. Жуткая деталь, которая бросается при посещении — книги, с именами умерших. Они распределены по украинским областям, и эти толстые томы очень тяжело листать, понимая, сколько людей умерли от действий советской власти.
Но самое ужасное в том, что мало кто публично говорит о беларуском Голодоморе. Все ужасы, которые были в Украине, коснулись и нашей страны. Голодомор — страшнейшая трагедия и для Беларуси.
База для беларуского (как и украинского) Голодомора начала закладываться в 1930-ом году. С мая 1930 года высшее руководство СССР получало сигналы о продовольственных затруднениях. Среди документов есть и докладная записка секретаря ЦК КП(б) БССР Николая Гикало в ЦК ВКП(б):
«Начиная с июля м-ца 1931 г. БССР испытывает напряженное положение со снабжением хлебом… При этом положении мы вынуждены были уменьшить установленные в БССР Наркомснабом нормы по индивидуальному снабжению хлебом даже по контингентам, взятым на централизованное снабжение…
Положение со снабжением хлебом еще более осложняется вследствие значительного систематического недовоза. Так: за 2-ю половину 1931 г. план завоза (93390 тонн), рассчитанный на покрытие минимальной потребности, выполнен только на 57%…
На сегодняшний день состояние снабжения хлебом большинства районов БССР, в особенности пограничных, находится в весьма напряженном положении«.
Николай Гикало, первый секретарь ЦК Компартии Беларуси во времена Беларуского Голодомора
Получается, что глава Беларуси на тот момент в открытую пишет — хлеба стало практически в два раза меньше. Москва проигнорировала просьбу Минска о помощи. Как результат, ввиду катастрофической нехватки хлеба, ЦК КП(б) Б лишил централизованного обеспечения 140 тысяч рабочих и служащих с семьями по всей Беларуси. Паек тех, кто остался на государственном обеспечении, сократили на треть. В основном люди получали от 300 до 600 грамм хлеба в день, а члены их семей и того меньше — от 200 до 300 грамм. И это при том, что, согласно партийному постановлению, на 17% хлеб состоял из картофельных хлопьев.
Борисовский хлебный бунт — «Бей всех советских блядей!«
Первые известия о голоде в Беларуси начали поступать в 1932 году. 7-9 апреля 1932 года в Борисове грянул голодный бунт. Единственное известное сегодня стихийное выступление белорусов против сокращения хлебных норм. Правду о нем впервые поведал писатель-эмигрант Юрка Витьбич. Власть, надо сказать, сама спровоцировала такую реакцию: объявила об очередном сокращении продовольственного пайка 100 — 200 граммов хлеба. И самое главное — с довольствия полностью снимались дети. Взбудораженные женщины, ворвавшись в хлебные лавки, расхватали все буханки. Те, кто не смог войти в магазин, разметали груженные хлебом повозки.
Борисовское ОГПУ сообщало:
«7-го апреля как в самом городе, так и в пригороде Ново-Борисов последовали массовые выступления преимущественно женщин, в результате чего была разгромлена хлебная лавка и расхвачен хлеб из двух повозок, следовавших к хлебным магазинам. Со стороны наводнивших улицы толп женщин и частично мужчин количеством от 300 до 500 человек раздавались антисоветские выкрики и призывы вроде: «Бей всех советских блядей.«»
Сотрудники ОГПУ БССР
В следующую ночь хлеб предусмотрительно повезли в магазины на грузовиках. Но толпа вновь перехватила съедобный груз. Прибывшая милиция арестовала самых активных ораторов. Женщины тут же стали требовать их освобождения: «Голодные просят хлеба, а вы их сажаете«. Борисовчанки обратились к солдатам 7-го артполка, штаб которого размещался напротив милиции: «Защищайте рабочих, им не дают хлеба, сажают в тюрьму«. На помощь матерям пришли дети, начавшие дружно скандировать под окнами солдатских казарм: «Дайте хлеба и возможность учиться«.
Факт был действительно беспрецедентный: рабочие поддержали своих осерчавших жен, а красноармейцы поддержали рабочих. На сторону бунтарей едва не стал городской партийный актив — ситуацию с трудом переломили явившиеся на заседание работники ОГПУ.
Для расследования ЧП в Борисов прибыла парткомиссия из Минска. 14 апреля 1932 года Бюро ЦК КП(б)Б приняло постановление об усилении «большевистской бдительности к вылазкам классового врага», немедленно разосланное в райкомы республики.
Женщин поддержали мужчины: борисовские предприятия остановили работу. На сторону протестующих перешли даже некоторые милиционеры. Доведенная до отчаяния толпа успокоилась лишь тогда, когда ей сообщили, что детям возвращают былые нормы. Потом последовали репрессии. В ночь с 9 на 10 апреля сталинские опричники арестовали 1400 борисовчан: 1200 из них получили по 8-10 лет концлагерей, а 200 были расстреляны.
Благодаря случившемуся в Борисове бабьему бунту уважили всех детей СССР – с 9 апреля им вновь стали выдавать 200 граммов хлеба в день.
Телеграммы Смерти
Руководство БССР постоянно бомбардировали сообщениями и письмами, которые показывали растущую голодную эпидемию. Вот сообщение с Туровского района:
«Положение в районе с обеспечением хлебом нуждающейся части колхозников до чрезвычайности напряженное. Конец сева в этих колхозах характерен невыходами на работу по причине голодания и невозможности физически работать.»
Вот сообщение с Гомельщины:
«Из 93 колхозов в районе примерно по 45 отсутствуют какие бы то ни было продукты питания как в колхозах, так и у самих колхозников. В колхозе «Вольная праца» умерли из-за отсутствия питания 4 человека, в колхозе «Воля» — 3 человека, в колхозе «Пески» — 2 чел., немалая часть уже заболела — опухают«.
Опухшие от голода дети
Но власти не решали проблему, поэтому последствия смертоносного голода были ужасающими. Вот выдержки из писем жителей бедствующих районов:
Жильская П. Д. (1917 г. р., д. Слобода):
«Был сильный голод. К нам шли украинцы. Хотелось им дать. А они нам одежду носили — «дайте вот хоть столечко хлеба». Украинцы приходили и умирали под забором. Падали и умирали. В 1933 г. пришел голод, так отец опух и умер от голода. У матери был порок сердца, умерла. Нас осталось пятеро — младшему три месяца«.»
Буйновец В. А. (1924 г. р., д. Слобода):
«Хлеба не было ни грамма. Голод был. Я помню, мне уже 9 лет было, а этот голод запомнил бы и трехлетний ребенок. Людей очень много умерло. Пухли сильно. Вот под забором сидит, а потом все. Самая страшная смерть от голода. Украинцы приезжали да меняли все. Привозили кофты, материал, меняли на хлеб. Голод там тоже был. Украинцы приходили, прямо под забором умирали. Пустой щавель ели, не было его чем забелить, ели пустой. Верабейчы щавель рвали и ели, он по полю растет. Картофли гнилые по полю собирали, толкли да (а) ладки пекли. По лесу ходили, траву собирали, толкли ее, блины пекли. Верас, такая трава есть. С нее цветы. Картошка прошлогодняя, она же уже погнила, крахмал этот. Не дай бог!«.
Умерший от голода на улицах Харькова.
Антисоветское письмо в редакцию сенненской райгазеты «Камунар»:
«Сами ходим голые, поели всю траву, липовый лист, брагу из Оболи и Янова, а с нас требуют молока, мясо. Не знаю, как передать, как вы издеваетесь над нами, писать есть чего да некому читать это: подумать, изгалили Украину — теперь принялись за Белоруссию и послед смерть СТАЛИНУ, долой социализм.»
Могилёвский район:
«Станкевич сам умер от разрыва сердца или, вернее, от того, что он был бессилен кормить свою семью, теперь осталась жена с четырьмя детьми. Ходит, просит милостыню у соседей, вымаливая по две-три картофельки и, сваривши один горшок, этим живет с детьми целые сутки. Ребенок в 1 ½ года выглядит, как трехмесячный, весь черный и высох в орех… Я бы от себя посоветовал создать музей коллективизации и все такие диковины собирать и показать всему миру, до каких ужасов мы докатились.»
Письмо красноармейцу в Бобруйск из деревни Тихань Климовичского района:
«Дорогой брат, уведомляю о том, что отец Ваш сильно опух и плох и мать Ваша, а телеграмму послать нет денег, то, пожалуйста, проситесь домой, Ваш отец пока жив, но без сознания, то, пожалуйста, проситесь, хотя Вы и служите на военной службе, то, пожалуйста, извернитесь домой, может быть отца застанете в живых, но мать не заспеете. Сестра Ваша в больнице, так приезжайте, распорядитесь сами, а то у нас хоронить теперь очень дорого. Ямку рыть — все трудодень пропадает…»
Голод не останавливался. Доведённые люди сходили с ума, что приводило к самым ужасным последствиям. Впечатлительным особам не читать.
Наровлянский район:
«На гэтых днех (2 чэрвеня) меўмейсца з рада вон выходзячы факт: гр. в. Цiхiн (Акопскага сельсавету) Сiкорская ноччу зарэзала сваего 9-гадовага дзiцяцi. Частку унутраносьцей пасьпела поесьцi, назаўтра ўтопiла другога дзiцяцi i памерла сама ад iстошчэньня. Без сур»ёзнай дапамогi рэспублiканскага цэнтра абысьцiся не можам».
«В дер. Акопы… жена бедняка, ушедшего на работу в город, вернувшись домой и найдя мертвым своего ребенка Володю, отрезала ноги ребенка и сварила со щавелем. Щавель поела сама и накормила другого ребенка. На другой день умерла сама и другой ребенок.»
Преступное молчание и количество жертв
Тем не менее власти продолжали выкачивать урожай, лишая крестьян возможности нормально питаться. Хлебозаготовки, несмотря ни на что, были выполнены. В 1938 г. НКВД подводил результаты разгрома «антисоветского подполья» в БССР. Среди основных обвинений последнего — вредительство в области сельского хозяйства. Это дало возможность списать на врагов народа голод 1932—1934 гг. Согласно этому документу, только в Наровлянском районе за 1932—1933 годы от голода умерли до 1000 человек. Это фактически единственная цифра, которую удалось найти в архивных документах о количестве жертв на территории БССР. Учитывая, что точный учет умерших от голода в то время никто не вел, можно предположить, что и известия по Наровлянскому району неполные.
Теперь давайте подумаем: если официально от голода только в одном Наровлянском районе умерло 1000 человек, а хлебные бунты докатились до Борисова (центральная часть Беларуси), то сколько всего было жертв? 10 000? 50 000? 100 000? 500 000?
И это лишь малая часть фактов, которые лежат на поверхности. Остальное до сих пор находится в архивах КГБ и ФСБ. Тем не менее, тема беларуского Голодомора тотально замалчивается и игнорируется беларускими историками.
Естественно, в стране, где в каждом городе есть памятник, площадь и улица Ленина, данные события предпочитают не вносить в школьные учебники. Но таким образом мы совершаем отвратительное моральное преступление перед нашими предками, умалчивая массовое убийство и геноцид беларусов. Советские маньяки довели своих же граждан до того, что они стали пожирать друг друга.
Правда всё тайное рано или поздно всегда становится явным. Каждый год мы будем продолжать подымать тему беларуского Голодомора, как бы кому это не нравилось.
Немає коментарів:
Дописати коментар